За окном весело сияло щекастое послеобеденное солнце, когда жена объявила, что ее пригласили в гости коллеги – преподаватели из школы.
- Отлично, - поцеловал я Светлану в бледную учительскую щечку. – Ты делаешь успехи. Я горжусь тобой.
- Это супруги: он преподает немецкий, она – биологию, и оба очень приятные люди. Я предупредила, что мы придем вдвоем, - жена критически осмотрела меня с ног до головы. – Думаю, тебя можно показать коллегам.
Я почувствовал себя польщенным. Как же, простой российский немец с никому не нужным в Германии инженерным дипломом вдруг окажется в обществе трех интеллектуалов, трех воспитателей молодого, изнеженного и самовлюбленного поколения!
- Твою одежду я приготовлю сама, - строго сказала Светлана. – Ты сейчас сходишь в душ... А потом, к вечеру, примешь ванну.
- А может мне вообще не вылезать из душа?.. – пробормотал я, мечтая о послеобеденной сиесте и жалея о том, что не женился на какой-нибудь испанке.
- Не хами, - предупредила жена. – Ты потеешь, а от тебя должно пахнуть только французским одеколоном.
- Но у меня нет французского... Есть только советский «Тройной».
- Этот?.. Ни в коем случае! От тебя должно пахнуть только возвышенным и прекрасным. Воспользуешься моими духами и...
- И они подумают, что я - твоя сестра.
- Не говори глупости, - поморщилась Светлана. – Ты мужчина и...
- И, возможно, останусь им... Может быть, ты одна поедешь? С духами или без - от меня все равно будет нести русским духом.
- Опять хамишь, - нахмурилась жена. – Не шути так! Забудь, что жил в России. Понял?! Мы теперь в Германии. И я работаю в немецкой школе.
- А я - безработный.
- Вот об этом лучше помолчи. Если спросят, скажешь, что пишешь книгу, что ты - начинающий писатель.
- А когда я перестану быть «начинающим»?
- Никогда, и в этом суть, - сладко зевнула жена, и я догадался, она тоже мечтает о сиесте. - Говори, что начинающий, и все всегда будут думать, что ты, наверное, умный человек...
- Сомневаешься? - угрюмо спросил я.
- Хватит болтать! Иди в душ.
Я подчинился. Разве может умный ученик противоречить своей любимой учительнице?
***
Ровно в 19.00 мы стояли у серого двухэтажного дома с красной черепичной крышей. Дверь открыл хозяин – Герман Лотах – худой, средних лет мужчина в выцветшем спортивном костюме и облезлых тапочках на босу ногу. Рот моей жены полуоткрылся, и я понял, что домашний наряд учителя немецкой словесности навсегда запечатлелся в ее памяти.
- Вы очень пунктуальны, - мужчина в облезлых тапочках улыбнулся и, окинув взглядом мой вечерний костюм с галстуком-бабочкой и белое бальное платье жены, спросил:
- Вы что, были на приеме у президента?
- Нет, - широко улыбнулся я, торопливо срывая изрядно надоевший мне под шеей прообраз шелкопряда. – Мы с женой гуляли в парке и решили продемонстрировать сегодняшним молодым оболтусам, как одевались люди в двадцатом веке.
- О! – воскликнул Герман, пожимая мою руку. – Это очень интересное начинание. Когда в следующий раз соберетесь гулять, позовите нас - моя жена обожает карнавальные шествия!
- Непременно, - усмехнулся я, и мы проследовали за Лотахом в гостиную, где на пестром коврике стоял квадратный стол с шестью стульями, а чуть подальше, у окна, приютился маленький оранжевый диванчик.
- Устраивайтесь, где Вам нравится, - предложил хозяин. – Моя Виолетта на кухне, готовит сюрприз. У нас сегодня предполагается… русский вечер.
Я снял пиджак, повесил его на спинку стула и удобно разместился на диване.
Жена, которая села за стол, сердито посмотрела в мою сторону, всем своим видом давая понять, что я должен вести себя более скромно. Я улыбнулся ей в ответ и принялся разглядывать тапочки хозяина.
- Что будете пить? – спросил Герман. – У нас большой выбор спиртных напитков российского производства: водка «Московская», армянский коньяк, крымское шампанское, пиво из Санкт-Петербурга. Помните, это, кажется, написал Маяковский, - и он продекламировал на ломаном русском: «Выпьем дружка, где же кружка...»
- Моя жена пьет водку только из граненых стаканов, - сообщил я. – Если у Вас есть стаканы, налейте ей полный.
- О! – заверещал наш гостеприимный хозяин. – У меня есть такие - привез из Москвы. Я лично видел, как русские мужчины пьют «Московскую» из этой посуды, но чтобы учительница...
- Он шутит, - жена вскочила с места и исподтишка показала мне кулак. – Я водку не пью...
- Как жаль, что Виолетта не была в Москве, а там столько интересного! А Вы? - Герман обратился ко мне, – Вы, надеюсь, не откажетесь выпить коньяка или водки?
- Не откажусь, - улыбнулся я и спросил: - Когда Вы были в Москве?
- Два месяца назад.
- С тех пор много воды утекло. Может, слышали о новой русской моде?.. Теперь водку пьют не только из граненых стаканов, а прямо из горлышка и до дна...
- Что Вы говорите? – брови Германа удивленно поползли вверх. - Такого я не видел. Никогда.
- Сегодня увидите...
- О! – наш хозяин, кажется, ошалел от радости. – Но только давайте подождем Виолетту, она сейчас придет.
Потирая руки, сверкая голыми пятками, он бросился на кухню торопить жену.
- Что ты несешь? – зашипела Светлана, как дикая кошка. – Ты что, и вправду собираешься пить водку из бутылки? Прекрати, а не то мы сейчас же уезжаем домой, сейчас же...
Но продолжить воспитательную работу ей не удалось: в комнату влетел хозяин облезлых тапочек с подносом в руках, а за ним вплыла толстая, загорелая до черноты, в облегающем жирное тело сером платье женщина с блюдом вареных пельменей.
- А вот и закуска, - объявил Герман. – Сюрприз - русские пельмени! А к ним - салат из редиски.
Виолетта поставила блюдо на стол, пожала своей лапищей крохотную руку моей жены, потом мою ручонку.
- Это Вы будете пить водку из бутылки? – заинтересованно улыбаясь, спросила она. – Вы не боитесь умереть?
- Мне не впервой...
- Вы что, алкоголик?
- Да нет, зачем же. Я пью очень редко, но если выпью водки, то почти не пьянею.
- Да он шутит, - вмешалась моя жена. – Не слушайте вы его!
- Вы застрахованы? - продолжала расспрашивать меня Виолетта.
- Можете не беспокоиться.
- Ну, что ж, - кивнула она двойным подбородком, - тогда мы с удовольствием на это посмотрим.
Хозяин вытащил из шкафа «Московскую» и направился к столу. Жена уже в открытую грозила мне кулаком.
Я взял бутылку, тряхнул в руке и хладнокровно объявил:
– Водка теплая. Напиток надо охладить, иначе, вы сами понимаете... У вас тут ковер, диван...
- О! Это нежелательно... – засуетился Герман. - Я сейчас положу ее в морозильник...
Он опять улетел на кухню, а, когда вернулся, мы все сели за стол. Каждый положил себе в тарелку пельменей и салата. Но никто не ел, все молчали. Жена «ругала» меня глазами, я делал вид, что мне ужасно стыдно.
- Виолетта, принесите, пожалуйста, коньяк и граненые стаканы, - нарушил молчание я. – Мы должны немного выпить перед главным событием.
- Хорошая идея, – кивнул Герман.
Виолетта незамедлительно выполнила просьбу.
Я откупорил литровую бутылку, наполнил три стакана до половины и сказал:
- Выпейте, друзья, это успокоит ваши нервы.
- А как же Вы? – тяжело вздохнув, спросила хозяйка.
- Мне еще рано... А вы пейте, это взбодрит.
Они «приложились», в том числе и моя жена.
- После первой у русских не закусывают, - объявил я, когда все, морщась, поставили стаканы.
- Но так же нельзя, - махая руками у рта, завопила Светлана. – Я сейчас задохнусь...
- А разве мне будет лучше? - спокойно спросил я. - Выпейте по второй, и тогда я вам разрешу закусить.
Они осушили емкости еще раз и набросились на пельмени.
Когда я наливал им по третьей и по четвертой, они уже сами, без напоминаний, опорожняли стаканы.
- Пора достать водку, - минут через пятнадцать объявил Герман заплетающимся языком. – Надеюсь, она уже достаточно холодная...
- Да, можете принести, - подтвердил я. – Я готов к смертельному эксперименту.
Пошатываясь и теряя на ходу тапочки, хозяин отправился на кухню и долго не появлялся. Когда же наконец вернулся, я чуть не умер от смеха: Герман разделся до плавок, в правой руке он держал за горлышко запотевшую бутылку, на голой груди болтался фотоаппарат.
- Я тоже готов к эксперименту, - сообщил он нам. – Виолетта, ты меня сфотографируешь?
- С ума сошел, - взвизгнула его супруга. – Водку должен пить наш гость! Ты что, забыл?
- А почему только он? Я тоже желаю!
- Уступаю Вам это право! - захлопал я в ладоши. – «Московскую» из горла – высший класс!..
- Ты слышала, Виолетта? Слышала?.. Высший класс!..
Увидеть продолжение этого занимательного представления так и не удалось: жена сорвала со стула пиджак, сунула его мне в руки, и, понукая, вытолкала прямо на улицу.
- Куда же Вы? – орал нам вслед учитель немецкой словесности. – А кто будет смотреть, как я пью «Московскую»?..
- Успокойся, дурак! – надрывалась Виолетта. – Ты опозорился! Мы опозорились!..
- Ну и что?.. Зато мы сегодня хорошо посидели и неплохо выпили...
***
- Так я и знала, - ныла в машине Светлана, - что ты опять что-нибудь учудишь! Тебя нельзя брать с собой к нормальным людям.
- Зато у нас сегодня был русский вечер, – рассмеялся я. – Ты что, забыла? Они же хотели устроить русский вечер!
- Да, это точно, - рассмеялась жена. – Это же надо! Ты заставил их пить из граненых стаканов! И меня тоже... Я тебе этого никогда не прощу. Ты – безработный! Ты – «начинающий»!.. Нет… Ты… - писатель!..
Геннадий ДИК.
